Один раз я был на большой НФ-конвенции – Worldcon два года назад в Чикаго, теперь я могу сказать, что побывал на маленькой НФ-конвенции – Windycon в Оукбруке. Размахом, количеством участников и известностью участников они отличались довольно сильно, но в одном были похожи – если ты никого не знаешь, тебе может быть ужасно одиноко даже в нескольких небольших комнатах. Или в одной.
Автор Рэй Т. приехал из Мичигана, чтобы почитать первые главы своего нового романа. Единственным, кто заглянул к нему, был я, никогда раньше не слышавший о Рэе Т. (как, вероятно, и все остальные посетители конвенции). Мои знакомые были заняты. Я же просто слонялся по выставке и зашел в первую попавшуюся комнату. Мы час проговорили с Рэем о том, как он начал писать, как ему пришлось научиться пользоваться социальными сетями, чтобы рекламировать свои книги. Его романы сначала выходили в каком-то крохотном подвальном самиздате, потом это издательство разорилось, и права на книги перешли к другому, которое тоже разорилось, а потом к третьему, большому издательству, так что теперь они выходят уже как настоящая литература. Он был этим очень горд. Вечером я встретил его снова, забившегося в угол обеденного зала. За столами сидели компании, ужинали и болтали. Он был один. Увидев меня, он грустно улыбнулся, и сказал, что он, кажется, устал, и наверное ему стоит подняться в номер и лечь спать. Было около 7-30 вечера.
Еще один автор тоже не дождался других слушателей, кроме меня. Он прочитал мне начало своего рассказа, но как я ни пытался сосредоточиться, я так и не смог зацепиться ни за одно предложение, ни за одну деталь. Там было, кажется, про дьявола, которого главный герой встретил ночью на перекрестке где-то в Джорджии. Я выдавил из себя что-то о том, как этот рассказ напомнил мне геймановских “Американских богов”, и улизнул.
Сью Б., единственная из чтецов, чье имя было мне знакомо – ее книги достаточно известны, чтобы у них были свои страницы в Википедии – читала главы двум женщинам, уткнувшимся в мобильники. Я сказал ей, что слышал про один из ее романов и собираюсь его прочитать. Я спросил ее, о чем она пишет сейчас. Она сказала, что если мы вдруг будем читать ее книги в нашем библиотечном клубе, то она может приехать к нам на заседание.
Все они были одинокие, и те, кто казался растерянным и те, кто выглядел уверенно, даже молодой лауреат премии Рона Хаббарда, раздававший свои книги в коридоре.
Ужинал я за одним столом с Ричардом Ч., получившим Небьюлу за лучший рассказ в начале 2000-х. Он смотрел на своих учеников – они сидели напротив – и вспоминал о том, как его не пригласили на тот самый чикагский Worldcon два года назад. “Организаторы прислали мне анкету, где спрашивали, какие литературные премии я получил в последние десять лет.” Ученики громко возмущались. Я, который хорошо помнил, какие докладчики были на Worldcon (“я не продала ни одной своей книги, но сейчас научу вас, как это делать”), хмыкал. Я думаю, сказал Ричард с хорошо различимой горечью в голосе, что новое поколение писателей не может дождаться, когда мы все наконец умрем.