Впервые в жизни бинуко Кора отправилась пить кофе за пределами своей стеклянной башни ровно через три недели после того, как брачные узы связали ее и малолетнего сына дату Антео.
Эти три недели, следует отметить, выдались для нее весьма разочаровывающими.
Отчасти в этом был повинен ее брак. Ровно в свой День Снисхождения, Кора с удивлением узнала, что ее новому жениху всего десять лет. С прежним — увы! — приключилось досадное недоразумение: бедный отрок оказался настолько неловок, что скончался от внезапной хвори прямо накануне пятнадцатилетия Коры. Но матушка Коры, уважаемая бинуко Маюми, была твердо намерена позволить своей дочери снизойти в положенное время, и добилась своего.
— Пусть сын дату Антео и юн, — говорила она Коре перед последними приготовлениями к церемонии, — зато их семья ведет родословную от самого основания нашего любимого города. Что до вашей с ним разницы в возрасте, дорогая моя, то ты скоро перестанешь обращать на это внимание. Все мужчины одинаковы, и они почти не меняются после того, как им исполнится десять.
В тот момент Кора не позволила себе усомниться в словах уважаемой матушки. Однако же, вскоре молодая бинуко обнаружила, что ее семейная жизнь не вполне соответствует ожиданиям, имевшимся у нее ранее.
Кора, разумеется, не имела никакого опыта — все ее предыдущие встречи с мужчинами ограничивались редкими посещениями башни ее уважаемым батюшкой. Но она читала романы, и была уверена, что и так уже знает абсолютно все об отношениях между женщинами и мужчинами.
О, эти романы! Каждый вечер перед сном Кора заходила в библиотеку в ее новом имении и останавливалась перед шкафами, столь высокими, что все любимые книги Коры занимали в них лишь малую часть доступного места. Едва ли, думала она, рассеянно пробегая пальцами по кожаным переплетам с хорошо знакомыми именами и названиями, хотя бы одна из великих писательниц прошлого была бинуко. Нет, этого определенно никак не могло случиться. А значит, пусть они и разбирались в томлении женских сердец и черствости мужских, пусть и знали очень многое о слезах, о вещих снах, о Страсти и Рассудке, ни одна из них не могла оказаться в ситуации, когда ее супруг предпочитал забавы с деревянными игрушечными колесниками всем прочим занятиям.
Не меньше, чем ее брак, смущала Кору полученная ею свобода. Снизойдя, она перебралась из башни в фамильное имение. Вот только выйти из своего нового дома Коре удалось за три недели лишь дважды: на обязательный бал в зимнем дворце лакана, и по делам семейного предприятия, которым ей предстояло отныне управлять.
Конечно, с Корой произошли и другие перемены; у нее появились новые привилегии и обязанности. Но в целом, жизнь снизошедшей бинуко оказалась похожей на прежнюю жизнь Коры куда больше, чем она рассчитывала. В иные дни Коре чудилось, что стены стеклянной башни все еще окружают ее, вот только теперь они раздвинулись, и охватили вместе с ней, ее новым бытом и малолетним супругом, весь Тэнгвэй.
Единственное, что по-настоящему радовало Кору, так это то, что у нее появилась подруга, кузина Луона. Дамы познакомились вечером в День Снисхождения Коры. После ужина молодая бинуко заглянула в библиотеку, чтобы перевести дух, и с удивлением обнаружила там одну из гостей, изучавшую содержимое шкафов. Все остальные родственники Коры в это время обсуждали дела, дворцовые слухи и отдавали должное десерту (действительно великолепному, насколько может судить авторесса, записавшая эту историю).
— Это ведь все твои книги, — сказала незнакомка, повернувшись к Коре, — А что насчет твоего супруга?
Заметив замешательство на лице Коры, гостья добавила:
— Когда я была на твоем месте, то первое, что я захотела узнать о своем муже — какие книги он читает.
Кора продолжала молчать. Она тоже хотела узнать об этом.
— А! — сказала незнакомка, слегка склонив голову набок, — Понимаю. Сын дату, и будущий — а теперь настоящий — муж бинуко. В его вещах не было ни одной книги, правда?
После этого случая кузины быстро нашли общий язык.
Как, возможно, уже догадались внимательные читательницы, Луона тоже была бинуко. По воле благосклонной фортуны ей тоже довелось родиться старшей дочерью в почтенном семействе и унаследовать титул бинуко и собственную башню. Предприимчивость ее предков по женской линии обеспечила Луону (как и Кору) внушительным состоянием. Но, самое главное, у Луоны было свободное время, которое она с удовольствием уделяла своей новой подруге. Имения кузин располагались недалеко друг от друга в самой лучшей части Тэнгвэя, и Луона часто навещала Кору, помогая той освоиться в доме, казавшейся недавней затворнице просто огромным.
Луона же позвала Кору в кофейню (“Ты не девица в башне и не овощ на грядке, чтобы сидеть на одном месте!”), на что та немедленно согласились. В конце концов, всем известно, что беседы за кофе с другими бинуко являются непременным атрибутом взрослой жизни.
Местом встречи была назначена лучшая кофейня Тэнгвэя (и, по скромному мнению, авторессы, лучшая кофейня всего Южного Архипелага). Почти незаметное снаружи, изнутри это заведение напомнило Коре десертный зал зимнего дворца лакана, в котором она имела удовольствие побывать совсем недавно. Украшенный с большим вкусом интерьер, восхитительный аромат сладостей и кофе, предупредительные служанки, и лучшие представители общества (среди которых были даже мужчины!) за каждым столиком в общей комнате. Под одобрительные и, кое-где, завистливые взгляды публики, кузин с большой помпой проводили в отдельный зал.
— Обычное здесь представление, если ты бинуко, — прошептала Луона, заметив смущение подруги.
Ничуть не меньше, чем кофейня, поразила Кору и компания, в которой ее принимали. Помимо Луоны, она состояла из весьма уважаемых дам, способных украсить своим присутствием любую светскую встречу в зимней столице Южного Архипелага. Поначалу Кора чувствовала себя среди них весьма неуютно. Но ее природные живость ума и добросердечность, а также образование, полученное ею за годы обучения в башне (самой высокой стеклянной башне Тэнгвэя, считает необходимым добавить авторесса), произвели столь благоприятное впечатление на остальных бинуко, что уже к концу вечера Кора была принята ими как равная. Или, по крайней мере, на положении младшей партнерши в совместном предприятии.
К последней чашке кофе Кора почти расслабилась, но снова застеснялась, вспомнив о Комнате. Комната смущала Кору даже больше, чем мир за пределами ее башни: последний она, по крайней мере, в течение многих лет видела из окон каждый день, читала о нем, и слышала из сплетен служанок. Про Комнату же Кора знала только из смутных намеков ее матушки. О Комнате не упоминают вслух, дорогая моя, особенно в присутствии мужчин и простолюдинок, бывало, говорила та. В Комнате заключаются самые важные сделки и обсуждаются самые интимные вопросы. Комната — это таинство, доступное немногим избранным, в число которых ты тоже войдешь, когда настанет твое время.
Едва Кора вступила в брак и снизошла, как она стала ждать, что ее матушка или кто-нибудь из ее родственниц, расскажет, наконец, о том, что именно представляет собой Комната. Однако, к большому разочарованию Коры, никто не спешил открыть ей этот самый главный секрет взрослой жизни. Наконец, набравшись храбрости, она спросила о Комнате свою кузину Луону, как раз накануне встречи с незнакомыми бинуко.
— Комната? — переспросила Луона, пренебрежительно приподняв левую бровь, — Да это просто уборная, в которой дамы пудрятся, поправляют прически, и болтают друг с дружкой. В основном сплетни о тех, кто еще допивает свой кофе, и устные деловые договоры, не попадающие ни в одну бухгалтерскую книгу. Скукотища смертная, не обращай внимания.
Но Кора, разумеется, обратила внимание, и даже еще больше, чем раньше. Возможно, сомневалась она, Луона просто недостаточно знает о Комнате в силу своего нежного возраста — кузина была старше ее только на пару лет.
Так что читательницы легко могут представить себе трепет, охвативший юную Кору, стоило уважаемой бинуко Улэн подняться из-за стола и предложить Коре сопровождать ее в Комнату.
Из всех восхитительных созданий, озаривших собой отдельный зал лучшей кофейни Тэнгвея, бинуко Улэн была самой почтенной. Рано овдовевшая, она сделала себе имя как глава торгового дома, занимавшегося добычей и экспортом леса из окрестностей Тэнгвэя. Все еще полная сил, бинуко Улэн находилась, как сказали бы наши современницы, в самом начале второй половины своей островной жизни. Солнцу ее красоты было еще далеко до заката, хотя оно и минуло уже зенит своего пути. Луна ее предприимчивости сияла в полной фазе.
— Душечка, — обратилась Улэн к Коре, едва они обе выполнили все необходимые процедуры, положенные им их деликатной природой и этикетом, — Я была ужасно рада познакомиться с Вами. Скажите, а мануфактура, производящая паровые двигатели, теперь принадлежит Вам или осталась под управлением матушки Вашего супруга? У меня есть деловое предложение, которое, я уверена, чрезвычайно Вас заинтересует…
Спустя некоторое время после того, как дамы вернулись за стол, бинуко Дэри тоже изъявила желание посетить Комнату, и пригласила Кору проследовать за собой.
Многоуважаемая Дэри управляла текстильной компанией, имевшей в числе клиентов двор лакана, в то время как супруг Дэри сопровождал самого лакана в охотничьих экспедициях по всему Южному Архипелагу, и других важных государственных предприятиях. По большому секрету бинуко Дэри поведала Коре о новинках, которым в новом сезоне было суждено изменить жизнь каждой состоятельной дамы — противохолерному нижнему белью и пробковому костюму для плавания. Предложение о паевом участии воспоследовало.
В конце концов, четверо бинуко договорились о следующей встрече и распрощались. Луона и Кора вернулись домой вместе.
— Ну-ка, признавайся, чем морочили тебе голову эти старые грымзы? — спросила Луона, когда кузины уселись перед камином в гостиной.
— Луона! — воскликнула пораженная Кора, бросив испуганный взгляд на портреты предыдущих хозяек поместья. Поколения почтенных бинуко укоризненно взирали со стен на своих молодых родственниц. — Ты уверена, что нам полагается вот так…
— Да перестань, — отмахнулась Луона, — Я их слишком хорошо знаю. Они будут стараться подбить тебя на авантюры, обещая серебряные горы, если ты примешь их предложение прямо сейчас. Со мной у них это не проходит, значит они будут обхаживать тебя. Да еще и трепать обо мне языком. Уже ведь трепали, могу поспорить.
Щеки Коры окрасились нежным румянцем.
— Но зачем же тогда…
— Зачем мы пошли в кофейню на встречу с ними, ты хочешь спросить? Потому что тебе потребуются связи. И нужно приучать тебя к обществу. Пятнадцать лет в башне, я удивляюсь, как у нас вообще крыша не поехала. Если бы я могла выбрать, кем родиться, я никогда не выбрала бы быть бинуко.
— Быть крестьянкой или прачкой, наверное, немногим лучше, — рассудительно возразила Кора, — У бинуко, по крайней мере, есть жизнь после башни.
— Правда, что ли? И как тебе нравится твоя новая распрекрасная жизнь? Вполне ли она соответствует твоим ожиданиям? Линтик!
Прилежные читательницы, вероятно, уже обратили внимание на несколько фривольную манеру речи, присущую бинуко Луоне. Некоторые дамы, знавшие ее лично, считали это шалостями юности, тем более что в свете Луона очень редко позволяла себе выражаться таким образом. Другие (в основном те, кто испытал остроту ее языка на себе) утверждали, что всему виной ненадлежащее воспитание и образ жизни, не приличествующий настоящей бинуко. Луона (пришло время об этом поведать) не занималась благородным ремеслом бинуко, — управлением семейным предприятием, — а увлекалась написанием пейзажей и музицированием. Это, по понятным причинам, в той или иной степени осуждалось тесным сообществом бинуко Тэнгвэя, и только Кора не придавала сему прискорбному пороку значения, вероятно, в силу девичьей наивности.
Вечером того же дня разразилась сильная гроза, и Луоне пришлось одолжить у Коры каучуковые плащ и калоши, чтобы вернуться к себе в имение.
— Меня всегда удивляло то, — задумчиво произнесла Кора, подняв глаза к небу, — что подобную погоду обычно приписывают козням бабайлан.
— Ну да, — хмыкнула Луона, — Меня тоже учили, что колдуны в ответе за все плохое или опасное в нашем мире.
— Но гроз не становится меньше с каждым годом, и это при том…
— И это при том, что Дети давно уже сделали почти всех колдунов полезными членами общества, — закончила Луона.
— Вот именно! Но кто же тогда посылает молнии? И, если это не бабайлан, то почему их продолжают отправлять на принудительные работы?
— Гм, — Луона слегка склонила голову набок, — А делилась ли ты этими размышлениями с кем-нибудь еще?
— Ох, — смутилась Кора. — Моя дорогая матушка и моя наставница говорили, что подобные вещи не должны волновать бинуко.
— Ну, разумеется, — хмыкнула Луона. — Спокойной ночи, кузина.
Через неделю бинуко Кора и Луона, а также бинуко Улэн и Дэри снова почтили присутствием то же самое заведение. За вечер дамы успели обсудить биржевые курсы, виды на урожай, последние новости из обеих столиц, погоду, и упадок нравов, охвативший весь Южный Архипелаг.
— Ну где это видно, скажите на милость, — начала бинуко Улэн после того, как был вынесен приговор театру и объявлено суровое порицание ежедневной прессе, — чтобы бинуко сочетали браком с партнером младше ее по возрасту? Где это видано, я вас спрашиваю?
Кора, к тому времени слегка потерявшая нить беседы, встрепенулась, обнаружив, что обличающий взгляд бинуко Улэн устремлен прямо на нее.
— Ох, — молвила Кора. — Если уважаемая бинуко Улэн имеет в виду меня, то прошу принять во внимание тот факт, что решение о моей свадьбе было принято второпях в виду непредвиденных обстоятельств. Вы все вероятно слышали о том, что случилось с моим первым женихом. Перед моей дорогой матушкой стоял выбор — или оставить меня в башне на неопределенный срок, пока не будет найдена новая подходящая партия, либо соединить меня узами брака с сыном дату Антео.
— Я почему-то уверена, что никто и не думал спросить о том, какой выбор сделала бы ты сама, — вполголоса заметила бинуко Луона.
Уважаемые бинуко Улэн и Дэри обратили свои осуждающие взоры на юную Луону.
— Бинуко приобретает право принимать самостоятельные решения только снизойдя из башни, — с укором заявила Дэри, — Хотя для некоторых, по моему мнению, и это слишком поспешно.
Бинуко Луона потянулась за салфеткой, потому что ей потребовалось вытереть капельку кофе с губ. Хотя внимательная наблюдательница, присутствуй она при этом разговоре, заметила бы, что Луона успела закатить глаза.
— Я полагаю, — продолжила после короткой паузы бинуко Улэн, — что в наших силах повлиять на судьбу нашей сестры, и избавить ее от этого неподобающего союза.
Кора, догадавшись, что речь уважаемой дамы все еще шла о ней, с растерянностью посмотрела на Луону.
— Говорите ли Вы о том, — начала Кора, не найдя и следа сочувствия на внезапно окаменевшем лице своей кузины, — что я должна разорвать мой брак с сыном дату Антео?
— Разумеется, душечка, — отвечала бинуко Улэн. — Подобный шаг мне кажется естественным решением всех Ваших проблем.
— Но, позвольте спросить, ради чего? — воскликнула Кора.
— Став свободной, Вы смогли бы полностью посвятить себя роли, полагающейся бинуко.
— Или сочетаться браком с достойным членом общества, отягощенным обязанностями взрослого человека, и предоставляющим необходимую свободу своей супруге, — добавила Дэри.
— Это было бы вполне пристойно, — заметила Улэн, — но едва ли могло считаться облегчением. В конце концов, все мужчины одинаковы, и они почти не меняются после того, как им исполнится десять.
Две сиятельные бинуко бросили друг на друга взгляды, полные сомнений, пожали плечами и снова уставились на Кору. Ошеломленная таким поворотом событий, Кора не знала, что и сказать. Но тут ей в голову пришла спасительная мысль.
— Почему ты все время молчала, кузина? — требовательно спросила она у Луоны, когда молодые бинуко уединились в Комнате. Ты что, тоже полагаешь, как и эти старые грымзы, что я должна развестись, побыв в браке меньше месяца? Это будет скандал, подобному которого Тэнгвэй не знал с тех пор, как одна из младших фрейлин явилась на летний бал без нижней юбки. Моя матушка этого не переживет, а мой супруг этого не заслуживает.
— Но ты же его все равно не любишь, — заметила Луона, поправляя перед зеркалом украшения в волосах.
— Не люблю, — подтвердила Кора, задумавшись на некоторое время, — Но в этом нет его вины. Решение о браке принимала его мать.
— Ах вот как? Но это же прекрасно! Ты глава дома. Ты можешь делать что хочешь, даже подать на развод, и тебе не требуется согласие мужа, потому что он несовершеннолетний. Как тебе такая поэтическая справедливость? — сказала Луона, пожала плечами, и стала наносить губную помаду.
— Это не справедливость, а линтик! — выпалила Кора и покраснела, потому что, будучи хорошо воспитанной бинуко, она никогда раньше не позволяла себе произносить неприличные слова вслух.
Луона рассмеялась и обняла подругу за плечи.
— Не переживай. Я думаю, что наши старушки просто увлеклись. Когда мы вернемся, у них будут другие темы для трепа, а к следующему разу уважаемая карга Улэн совершенно забудет про то, что она хотела тебя спасать. Мне же высказывать мнение бессмысленно — я же художница, кто меня будет слушать?
Но юная Луона оказалась права только наполовину. Тем вечером уважаемые бинуко Улэн и Дэри действительно не возвращались больше к теме тягостного семейного положения Коры. Однако, спустя неделю эта история получила совершенно неожиданное продолжение.
Едва дамы заняли свои места за столом, и служанки подали первые чашки благородного напитка, как бинуко Улэн заявила:
— Знаете ли вы, дорогие сестры, что за мысль посетила меня несколько дней назад, когда я вспомнила о наших встречах?
Ни одна бинуко, разумеется, этого не знала. Но внимательная наблюдательница, присутствуй она при этом разговоре, заметила бы, как Кора и Луона обменялись встревоженными взглядами.
— Меня поразило удивительное сходство между нашей приятной компанией, можно сказать, четверкой, и группами колдунов, называющих себя бабайлан, которые занимаются своими низкими делами тоже вчетвером. И тогда я подумала, что для решения семейной проблемы нашей дорогой Коры как раз подошла бы такая агита бабайлан. Колдуны, разумеется, противны благородному обществу, но исключительные времена требуют исключительных мер.
В отдельном зале лучшей кофейни Тэнгвэя повисло растерянное молчание. Трое бинуко во все глаза смотрели на самую старшую из них, несравненную Улэн.
— Много лет назад, — продолжала бинуко Улэн, — мне приходилось обращаться за помощью к одной агите. И колдуны сумели выручить меня из весьма непростого положения.
Бинуко Улэн выразительно глянула в сторону Комнаты, давая понять, что положение было не только непростым, но еще и щекотливым.
— Но где же мы возьмем агиту? — поинтересовалась первой пришедшая в себя бинуко Дэри. — Насколько мне известно, Дети давно избавили наш любимый город от колдунов.
— Не волнуйтесь, душечка. Эта проблема уже разрешилась с помощью моего друга, одного из старших офицеров Войска Детей. Некоторое время назад его солдаты пленили группу бабайлан, — в провинции колдуны еще встречаются. В скором времени эту агиту отправят на принудительные работы, но перед тем, как это произойдет, мы с вами успеем поговорить с их предводительницей, чутхой. Я надеюсь, что она сумеет найти выход из затруднительной ситуации Коры, и нашей милой сестре не понадобится проходить через неприятную процедуру развода.
Кора, которая чувствовала, что вот теперь-то она уж точно находится в затруднительной ситуации, облизнула губы.
— Позволено ли мне узнать, — робко спросила она, — на какой день назначена наша встреча с этой чутхой? Видите ли, уважаемая бинуко Улэн, на следующей неделе мы с кузиной Луоной уезжаем из Тэнгвэя по делам моего предприятия…
Кузина Луона, впервые услышавшая о том, что она куда-то уезжает, энергично закивала головой.
— Ах, душечка! Эта встреча произойдет сегодня! Если совсем точно, — бинуко Улэн посмотрела на настенные часы, — то через половину декады. Мой друг все устроил, вот увидите.
Потрясенные бинуко Дэри, Луона и Кора молчали. Кора растерянно оглянулась, задержавшись глазами на наглухо задернутом плотными шторами окне. Хотя она и знала совершенно точно, что окно выходит прямо на улицу — лучшая кофейня Тэнгвэя располагалась на первом этаже, — но ей внезапно захотелось выглянуть наружу. Коре почему-то казалось, что за шторой она увидит город так, как она видела его несколько недель назад, и всегда до этого — с высоты стеклянной башни.
В назначенное время двери отдельного зала открылись, в общей комнате мелькнула серая форма солдат Войска, и внутрь втолкнули женщину. Она была высока ростом и просто одета. Внешностью она напоминала простолюдинку — смуглая и лишенная деликатности, столь естественной для бинуко, чьих бледных лиц в течение пятнадцати лет не касались лучи солнца. Но глаза у чутхи были живые и ясные, и напомнили Коре глаза ее наставниц.
Чутха сделала несколько шагов и остановилась, не доходя до стола, за которым восседали уважаемые бинуко.
— Так-так, — сказала она, потирая запястья, на которых чуткий взгляд Коры уловил покраснения явно неестественного характера, — В насколько же затруднительном положении оказались уважаемые бинуко, если им понадобилась помощь презренных бабайлан?
— Мы можем сообщить тебе об этом только в том случае, — с достоинством ответила бинуко Дэри, — если ты пообещаешь сохранить содержание этой беседы в тайне.
— Ну разумеется, госпожа.
Чутха не без изящества, хотя и с видимым затруднением поклонилась, но внимательная наблюдательница, присутствуй она при этом, могла бы заметить, как в глазах бабайлан мелькнула усмешка.
— Я сохраню все в тайне — это непременное условие нашего ремесла. Но у бабайлан есть и другие условия. Например, касающиеся вознаграждения за услуги. В исключительных случаях агита может требовать, чтобы плата была внесена независимо от того, доволен ли заказчик результатами сделки или нет. Учитывая обстоятельства нашей встречи, я полагаю, что бинуко согласятся с тем, что данный случай заслуживает называться исключительным. Оплата моего труда будет состоять в том, что меня и моих агитаданов освободят из-под стражи и позволят покинуть Тэнгвэй.
— Мы принимаем твои условия, чутха, — благосклонно кивнула Улэн, и принялась рассказывать о сложном семейном положении Коры.
Все это время Кора чувствовала себя очень неловко, особенно потому, что чутхе приходилось стоять перед сидящими за столом бинуко. Но в отдельном зале было только четыре кресла. То, что решалось как устроить ее жизнь, не спросив при этом ее саму, волновало Кору несравненно меньше — к такому положению вещей юные бинуко, как всем известно, весьма привычны.
Наконец, Улэн закончила говорить, и чутха задумалась.
— Уника, или то, что вы называете колдовством бабайлан, в данном случае никак не поможет молодой госпоже. Но есть и другие способы, чтобы если не избавить бинуко от уз неприятного брачного союза, то хотя бы облегчить их бремя.
— Бинуко, — чутха слегка повернула голову и встретила взгляд Луоны, — может избрать для себя занятие, отличное от скучной для нее коммерции. Например, что-нибудь связанное с благотворительностью или искусством.
— Но это не будет спасением от нелюбимого супруга, — возразила Луона.
— Зато поможет найти утешение в любимом деле.
Выслушав этот короткий диалог, бинуко Улэн и бинуко Дэри фыркнули, но авторесса не может упрекнуть их за нарушение правил этикета. В конце концов, кому как ни уважаемым дамам с многолетним опытом в управлении семейными предприятиями, судить о подлинном предназначении бинуко в ее островной жизни?
— Есть ли у тебя другие предложения? — спросила бинуко Дэри.
— Конечно, — кивнула чутха, теперь обращаясь с Дэри. — Бинуко может употребить свои таланты на то, чтобы пробудить и поддерживать в своем супруге склонность к занятиям, требующим его личного присутствия за пределами Тэнгвэя. Например, к охоте или мореплаванию. Особенно хорошо это помогает, если оный супруг еще и обнаруживает интерес к другим женщинам.
Бинуко Дэри, внезапно показавшаяся Коре весьма растерянной, поспешила уделить внимание своему кофе.
— Но как быть, — тихо спросила Дэри, подняв взор от чашки, — если супруг сохраняет интерес и к самой бинуко?
Некоторое время чутха и бинуко Дэри молча смотрели друг другу в глаза. Затянувшуюся паузу прервало покашливание бинуко Улэн.
— Что-нибудь еще? — сухо спросила она.
— Есть и другой вариант, — с готовностью ответила чутха, повернувшись к Улэн, — Из нежелательного союза можно выйти, если островная жизнь супруга внезапно прервется. Такие удачные совпадения, разумеется, очень редки, но иногда все-таки случаются. Однако, я бы не рекомендовала полагаться в этом вопросе на дураман. Симптомы отравления им стали в последнее время хорошо известны расследователям из городской Стражи.
Под изумленными взорами Дэри, Луоны и Коры, уважаемая бинуко Улэн внезапно поджала губы, вскочила из-за стола и быстрым шагом направилась к Комнате. Мгновение спустя за ней поспешила бинуко Дэри.
Когда старшие бинуко скрылись, чутха переступила с ноги на ногу и снова потерла запястья.
— Ты, похоже, хорошо знаешь как настоящей даме подобает обращаться с мужчинами, — начала Луона, — Позволь полюбопытствовать, откуда. Тебя выдали замуж, или как это называется у вас, колдунов?
— О нет, молодая госпожа, — учтиво ответила чутха, — мой союз с мужьями был заключен по совместному согласию.
— С мужьями? — эхом откликнулись Луона и Кора.
— Трое моих агитаданов — партнеров по агите — это и есть мои мужья. Так не всегда бывает у бабайлан, но в моем случае…
— В твоем случае даже это, похоже, не делает тебя специалистом по проблемам бинуко.
Дверь Комнаты распахнулась, и оттуда вышла бинуко Улэн, уже пришедшая в себя.
— Я этого и не утверждала, уважаемая госпожа. Никто не может разбираться в проблемах сиятельных бинуко лучше самих бинуко.
Чутха снова почтительно поклонилась.
— И никто, кроме них, не может сделать так, чтобы в будущем подобных проблем больше не существовало, — добавила она едва слышно.
— Что ты имеешь ввиду? — резко спросила Дэри, тоже вернувшаяся за стол.
— Да простит меня уважаемая госпожа, но я просто подумала вслух. Ничего достойного внимания почтенных бинуко.
— Нет уж, — вмешалась бинуко Улэн, — продолжай свою мысль.
Чутха вздохнула. Коре показалось, что она выглядит очень усталой.
— Бинуко всю свою жизнь проводят в серебряных клетках. Их День Снисхождения, свадьбы и прощания с башней — это, увы, не день освобождения, а всего лишь момент, когда с их клетки снимают тряпицу. Бедные прекрасные создания!
Чутха обвела жалостливым взглядом сиятельных дам.
— Мне подумалось, что никто, кроме бинуко, не сможет эти клетки разрушить, потому что никто, кроме бинуко, в этом не заинтересован.
Некоторое время в зале было слышно только шуршание длинных платьев — уважаемые бинуко нервно ерзали в своих креслах.
— Удивительно, — заметила, наконец, бинуко Улэн, — мы рассчитывали получить помощь деревенской колдуньи, а вместо этого встретили настоящую даму. Продолжайте, душечка, расскажите же, как нам исправить мир силами четырех бинуко.
Чутха выдержала насмешливый взгляд Улэн.
— Даже четыре бинуко имеют огромное влияние в своем обществе. К примеру, присутствующие здесь сиятельные дамы ведь не допустят, чтобы их старшие дочери провели первые пятнадцать лет жизни в стеклянных башнях?
Бинуко ахнули, и авторесса, разумеется, не может упрекнуть их за это.
— Это установленная процедура передачи власти в нашем обществе, — строго сказала бинуко Улэн. — Это лучший способ установления деловых связей между семьями. Это порядок Южного Архипелага, душечка.
Устами Улэн (как показалось Коре) говорили поколения почтенных бинуко, бывших и настоящих хозяек поместий в лучших районах Тэнгвэя.
— Ну разумеется, — ответила чутха, кланяясь еще ниже. — Очень глупо с моей стороны было ставить это под сомнение. Но в таком случае, боюсь, у меня не осталось больше ни одного совета. Я, однако, позволю напомнить благородным дамам о том, что между ними и чутхой был заключен договор…
— Мы помним, — кивнула Улэн, — Но пока что тебе придется вернуться под стражу. Солдаты Войска ожидают в коридоре.
Тем вечером Кора была против обыкновения мрачна и молчалива. После ужина она уселась в кресло напротив камина и уставилась на огонь. Луона хотела было попрощаться и уйти, но затем передумала, взяла книгу и устроилась рядом с подругой. Переворачивая страницы, она украдкой поглядывала на свою младшую кузину. Пятнадцатилетняя бинуко была неподвижна, и казалась совсем маленькой в большом кресле, стоящем в центре огромной комнаты, одной из многих в ее необъятном доме.
Когда Луона почти закончила пятую главу, Кора повернулась к ней.
— Улэн позвала чутху не для того, чтобы помочь мне, потому что я об этом не просила, — решительно произнесла Кора, — Она вмешалась в мои дела, так как была уверена, что знает, как для меня лучше. И Дэри думает также.
Луона слегка склонила голову набок.
— Они говорили, — продолжила Кора еще громче, — что хотят освободить меня, но им известна только одна жизнь и только одна свобода для бинуко — их собственная.
Луона приподняла брови.
— Ничего другого они не одобрили бы. Они не хотят никаких перемен, потому что наша серебряная клетка, при всех ее недостатках, вполне комфортабельна.
Воздух в гостиной, казалось, звенел от негодования младшей из бинуко.
— Но это порядок Южного Архипелага, душечка! — прокаркала Луона голосом бинуко Улэн.
Кузины захихикали, и в комнате снова стало уютно и спокойно.
— Как ты считаешь, — спросила Кора после паузы, — собирается ли Улэн сдержать обещание, которое она дала чутхе?
— Я полагаю, — с сомнением в голосе ответила Луона, — что чутха напугала Улэн. Ее замечание касательно дурамана… особенно после того, как она так легко раскусила Дэри и меня.
— Именно так я и подумала, — сказала Кора.
Она выпрямилась, расправила плечи, и уже не казалась такой маленькой в ее большом кресле.
— Но раз уж мы с тобой тоже бинуко, мы можем воспользоваться привилегиями, полагающимися нам по статусу.
Приготовления Коры и Луоны заняли почти две недели. Ни одна из кузин не имела подходящих связей, но решительность и изобретательность Коры помогли им найти нужных людей. А изрядные суммы серебра весьма способствовали успеху их предприятия. Оставалось только улучить благоприятный момент.
Кузина Луона, нелюбившая ждать, бывало, жаловалось.
— Если бы бабайлан на самом деле были колдунами, — говорила она, — то чутха могла бы и догадаться о том, что мы хотим их спасти, и попыталась бы как-нибудь помочь нам.
Это ничуть не смущало Кору, которую побочная авантюра увлекла куда больше, чем заботы о мануфактуре, производящей паровые двигатели.
— Возможно, именно это она сейчас и делает, — пожимала плечами Кора, — а даже если и нет, то какая разница? Хоть нас с тобой и не спрашивали, но Улэн согласилась на условия чутхи и от нашего имени тоже. Так что теперь мы обязаны выполнить свою часть договора.
Чутха, тем временем, проводила свои дни в тюрьме, — в одиночной камере в отдельном крыле, в котором содержались только она и, где-то по соседству, ее агитаданы. Авторессе, записавшей эту историю, доподлинно неизвестно, предпринимала ли чутха какие-либо шаги для своего освобождения. Все знают, что творить колдовство в одиночку бабайлан не способны — им для этого требуется агита. С другой стороны, все четверо колдунов были не так уж и далеко друг от друга.
Вскоре подвернулся удобный случай — начался осенний Месяц Бурь, который читательницы, возможно, помнят из-за необычайно большого количества осадков, обрушившихся на Тэнгвэй в том году. На третьи сутки дождя вода в городе поднялась так высоко, что покрыла пол камеры чутхи по щиколотку. Утром четвертого дня, когда стражники покинули затопленную по колено тюрьму — пленница поняла это по тому, что ей не доставили скудный, но все же регулярный завтрак — чутха услышала шлепанье ног по воде. Вслед за этим раздался скрежет замка, дверь камеры дернулась, и по полу побежали маленькие волны.
— Собирайся, чутха, — сказала Кора, опустив капюшон плаща и протягивая сверток с одеждой и пару высоких каучуковых сапог.
Чутха продолжила сидеть, поджав ноги, на узкой деревянной полке, заменявшей ей кровать.
— Я никуда не пойду без моих агитаданов.
— Их камеру сейчас пытается отпереть моя кузина. Собирайся, пожалуйста.
Чутха прислушалась — из коридора послышался тяжелый скрип двери и слова, которые добропорядочные дамы никогда не произносят вслух. Чутха взяла сверток.
— Почему ты пришла за нами, молодая госпожа? — спросила она, начиная переодеваться.
— Я и моя кузина Луона, — поправила ее Кора, — мы обе пришли.
— Но это была твоя идея, ведь так? Старшие бинуко предпочли забыть о своем обещании. Так почему же ты поступила иначе?
Кора пожала плечами.
— Время в башне можно провести по-разному. Я пятнадцать лет училась тому, как принимать правильные решения в трудных ситуациях, и действовать даже тогда, когда все остальные считают, что ты ошибаешься. Придет час, и я разберусь и со своей клеткой, ты уж поверь, но сейчас требовалось спасать из клетки тебя.
— Кстати, — добавила она, — я хотела спросить… У нас есть лодка, но я подумала, что, когда ты и твои агитаданы снова будете вместе, вы могли бы использовать унику, чтобы покинуть город.
Чутха уставилась на Кору.
— Ты ведь совсем ничего не знаешь об унике, правда?
Кора неуверенно кивнула.
— Бабайлан отлично умеют грести, — в голосе чутхи прозвучало веселье, — Теперь нам вполне хватит и лодки.
В коридоре снова раздалось шлепанье ног, и в камеру чутхи ворвались трое мужчин в темных непромокаемых плащах. Кора поспешила выскользнуть в коридор, чтобы оставить давно разлученных супругов наедине на несколько мгновений. Последуем же ее примеру и мы, дорогие читательницы.
На этом история южных дам из Тэнгвэя подходит к концу.
Воспользовавшись лодкой, кузины вывезли агиту бабайлан за город, и навсегда попрощались с чутхой. Встречаться за кофе с уважаемыми бинуко Улэн и Дэри они перестали. Тайны Комнаты больше не привлекали Кору (как и предсказывала Луона, весьма рассудительная, несмотря на свой нежный возраст). Устройство собственной семейной жизни Кора начала с того, что взялась учить своего супруга, малолетнего сына дату Антео, грамоте.
Позже, засиживаясь у камина, кузины часто вспоминали удивительную беседу в отдельном зале лучшей кофейни зимней столицы, и гадали о том, были ли советы, которые чутха давала бинуко, лишь догадками, или же за ними стояло подлинное колдовство бабайлан.
— Как ты думаешь, — спрашивала Луона, — действительно ли Улэн отравила своего мужа дураманом? Это было бы так похоже на расследовательский роман!
Разочаровавшись в своих художественных талантах, Луона подумывала о том, чтобы писать книги. Главным героем она собиралась сделать пожилую почтенную бинуко, расследующую загадочные преступления. Или, может быть, смешного яйцеголового господина с другого Архипелага.
— Меня больше интересует, — отвечала Кора, — почему чутха в тот день ни разу не обратилась ко мне. Неужели у нее не было для меня никакой подсказки?
— Ну, это же очень просто, — говорила Луона, — она наверняка знала, что настоящей даме для того, чтобы решить ее проблемы, никакого колдовства не требуется.
Отблески света из камина падали на стены гостиной, и поколения предыдущих хозяек поместья, почтенные бинуко, наблюдавшие за кузинами со своих портретов, одобрительно кивали головами, наконец-то услышав хоть что-то, с чем они были согласны.
Что хотел сказать автор
«Леди» должны были стать одним из рассказов, раскрывающих мир «Армии Солнца», в данном случае – Южного Архипелага.
Каждый Архипелаг, в какой-то мере, это мысленный эксперимент на тему «Что было бы с разными частями Юго-Восточной Азии, если бы туда не пришли европейские колонизаторы?». Эксперимент, разумеется, не претендующий на какую-либо реалистичность или научную обоснованность. В такой трактовке Южный Архипелаг можно представить себе как Филиппины, развившиеся до технологического уровня викторианской Англии. Именно поэтому идея была написать рассказ в духе Джей Остин. На мой взгляд, это гораздо лучше получилось в английском варианте – но отняло тонну времени и на чтение книг самой Остин, и на перевод.
С точки зрения построения мира, «Леди» держатся на двух любопытных моментах из истории Филиппин.
Первый – это традиция «бинукот», существовавшая в народе Висайя до прихода испанцев. В благородных семьях одну из дочерей, обычно старшую, с раннего возраста прятали в особом доме. Видеть ее и общаться с ней могли только несколько родственниц и служанки. Выходить из дома бинукот могла только ранним утром, чтобы искупаться в реке под прикрытием специального полога. Идея была в том, что ни солнце, ни мужские глаза, не должны были видеть бинукот до ее свадьбы (то есть примерно 13-15 первых лет жизни). В каком-то смысле бинукот были принцессами в башне – уважаемыми, даже почитаемыми членами общества, которым предстояло выйти замуж за самых достойных мужчин. И при этом – пленниками.
В то же время, во многих других частях Филиппинского архипелага отношение к женщинам до прихода испанцев сильно отличалось от обычного патриархата. Родство женщины определялось по обеим сторонам – материнской и отцовской. До замужества девушек не рассматривали как обузу или исключительно как средство установить связи с другой семьей. После замужества женщина нередко оставалась жить в доме родителей вместе с ее супругом. Женщина часто вела финансы всей семьи, владела недвижимостью, могла управлять деревней или даже племенем. Ей позволялось развестись по собственному желанию, и все такое. Разумеется, местные традиции отличались в ту или иную сторону, но в целом положение филиппинских женщин в доколониальные времена было намного лучше, чем после.
Бинуко в «Армии Солнца» и в «Южных Леди» стали логическим продолжением этих двух фактов. С одной стороны – власть, довольно серьезная по меркам общества, с другой стороны – полное затворничество до совершеннолетия и Снисхождения (т.е. спуска из самой настоящей стеклянной башни).
Сюжет же получился довольно простым. Возьмем молодую бинуко, только-только вступившую в права владения своим внушительным состоянием. Выдадим ее замуж за малолетнего наследника благородного семейства – пусть это станет ценой ее свободы. И дадим другим бинуко, а также кому-нибудь со стороны, например агите бабайлан, местных «колдунов», возможность помочь ей справиться с этим «недоразумением».
Именно сюжет, в итоге, оказался самым слабым местом. Все журналы, ответившие развернутыми отказами, как один написали, что им понравился необычный мир, но сюжет показался недостаточно напряженным и слишком неспешным. Собратья-писатели тоже не впечатлились. Некоторые даже сказади, что не видят ничего страшного в том, что бинуко приходится какое-то время посидеть в башне и выйти замуж за незнакомца, если за это они потом получат высокое положение в обществе и финансовую независимость. Один из чикагских рецензентов написал следующее:
Ты пишешь о том, что Кора разочарована своим браком, но я не вижу никаких деталей. Вот подходящие примеры несчастья в браке, которые мне кажутся достаточно серьезными, но при этом не особенно мрачными:
- Муж забывает о днях рождения родственников со стороны жены.
- Муж отказывается разговаривать с женой о том, что ее интересует.
- Мужу не интересны домашние питомцы.
Как говорится, ну что ж.